Круглая печать. Повести - Страница 110

К оглавлению

110

К сегодня Азиз привычно взялся за дело. Он тщательно обыскал постель Кур-Султана, порылся в карманах его камзола, но нашел всего двадцать копеек. «Странно, - подумал он, - отец так его уважает, а он вроде и небогатый». И тогда Азиз решился на то, чего не делал никогда. Он знал, что в нижнем ящике шкафа в небольшой шкатулке милиционер Иса хранит деньги, которые копит на свадьбу. Азиз выдвинул ящик и сразу увидел, что поверх всякой рухляди лежит желтая кобура на широком желтом поясе. Он расстегнул кобуру и вытащил наган. «Тяжелый», - подумал он. Азиз прицелился в праздничный самовар, который стоял нише, потом в керосиновую лампу-«молнию», потом подошел к окну и прицелился в мать, стиравшую белье. И тут Азиз вспомнил, о чем мечтал утром.

Надо пойти на пустырь, забраться на дерево, подождать, пока эти уличные мальчишки придут играть в футбол, и тогда… Что же, утром он все хорошо продумал. Сначала он убьет Эсона, потом… Эх, жалко, нет Кудрата… Ну, потом Садыка, потом Закира. А Рахима можно и не убивать, он безобидный. Азиз спрятал наган за пазуху и вышел со двора.

На пустыре никого не было, потому что солнце в тот час припекало еще сильно, и Азиз обрадовался, что без помехи сумеет забраться на дерево и спрятаться в густой кроне. Он давно уже не лазил по деревьям и совсем забыл, как это делается. Только сорвавшись раз или два, он понял, что ему мешают ботинки, ведь раньше-то он лазил босиком. Он хотел было снять ботинки, но раздумал лезть на дерево и решил спрятаться на крыше бутылочного склада. Оттуда до пустыря было, конечно, дальше, но Азиз почему-то был уверен, что не промахнется даже с такого расстояния. Он залез на крышу и тут же пожалел об этом - все-таки на дереве не так бы пекло солнце. Однако менять позицию ему не хотелось.

Время тянулось медленно. Ребята почему-то все не появлялись. «Неужели они не придут?» - думал Азиз. До сегодняшнего дня он был убежден, что ребята играют в футбол каждый день. Чтобы защититься от солнца, Азиз накрылся пиджаком и незаметно для себя уснул. Проснулся он в сумерках и не сразу понял, как он очутился на крыше, потом все вспомнил и испугался. А что, если отец и гость уже вернулись и обнаружили пропажу нагана? Азиз очень боялся отца. Тот редко бил его, но бил очень жестоко.

Соскочив с крыши, Азиз помчался домой. Собственно говоря, дом был рядом, но, чтобы незаметно войти в калитку, нужно было обежать два квартала. Азиз свернул за угол и нос к носу столкнулся с теми, кого он напрасно поджидал на крыше. О чем-то оживленно разговаривая, ему навстречу шли Эсон-головотяп, Закир и Рахим.

Никто из ребят и не подумал бы бить его сейчас, и, если бы Азиз просто пробежал мимо них, они даже подножку ему не подставили бы. Ребята были убеждены, что вчера на остановке трамвая Эсон рассчитался с Азизом за все прошлое. И даже немного переплатил.

Но мысль Азиза работала совсем иначе. Ему казалось, ребята знают о его намерении поубивать их, а раз знают, то и сами могут убить его. Поэтому Азиз отскочил, повернулся и бросился прочь.

- Держи! Держи! - крикнул Закир.

И ребята помчались за ним. Даже прихрамывающий Рахим побежал.

Ребята не могли бежать быстро, потому что им было смешно, а Азиз, слыша за собой топот, еще наддал и даже закричал в ужасе:

- Помогите!

Ребята давно уже отстали и повернули назад, а он все еще бежал, петляя по переулкам. Потом Азиз в изнеможении остановился у дувала. Сердце выскакивало из груди.

«Наган не потерял?» - вспомнил он. Нет, наган был за пазухой, но стрелять и убивать совсем не хотелось.

Успокоившись, Азиз осторожно добрался до своей калитки и прошмыгнул на женскую половину дома.

Отдышавшись, Азиз вспомнил, что наган надо положить на место. Но как это сделать, если и отец и милиционер Иса сидят в комнате для гостей, в той самой, где находится шкаф.

В комнате для гостей было весело. Там горел яркий свет, раздавались возбужденные голоса.

- Твой отец совсем пьяница стал, - сказала Азизу мать, - пьет чуть не каждый день, забыл мусульманский закон. С чужими приветливый, радостный, а мне только приказы отдает. Сегодня я для гостей и шурпу жирную, и манты сделала, как будто свадьба у них. Я две бархатные подушки купила, одеяло новое. Он увидел, приказал туда отнести. Все для чужих людей!

- А вы уже отнесли? - спросил Азиз. Он подумал, что неплохо бы самому отнести одеяло и подушки и незаметно подсунуть куда-нибудь наган.

- Нет, - сказала мать, - не отнесла. Может, он забудет.

- Что вы, мама, он никогда ничего не забывает, - сказал Азиз, - дайте я сейчас отнесу.

- Ах, - сказала мать, - и ты все для чужих людей готов сделать. Неси. Вон они на сундуке.

Когда Азиз вошел в комнату для гостей, отец держал в руках пиалу и произносил тост:

- Мы уже выпили за каждого из нас. За храброго Кур-Султана, за верного друга Ису и за меня. Для меня это была большая честь. Но теперь я хочу выпить за дружбу… - Увидев сына с одеялом и подушками в руках, Таджибеков сказал: - Давай подушки сюда, а одеяло положи в нишу.

Это обрадовало Азиза. «Как хорошо, - подумал он, - что я положил наган в сложенное одеяло!»

- Положи и уходи, - поторопил Азиза отец, - ты еще молод, сынок, чтобы присутствовать при разговоре взрослых.

Азиз вышел за дверь и, проходя по веранде, услышал, что отец продолжает начатый тост:

- Я хочу выпить за дружбу, потому что нет в мире чувства, которое было бы дороже дружбы, потому что друг - это человек, который готов всем пожертвовать ради этого священного чувства. Нас трое здесь, но мы как один человек: у нас одно сердце и одни мысли. За дружбу!

110